Цифровизация здравоохранения

Какой будет цифровая медицина в ближайшем будущем, обсуждается в последнее время на различных уровнях все активнее. Наиболее остро бушуют дискуссии о первых результатах внедрения телемедицины, этот федеральный проект входит в национальный проект «Здравоохранение». Телемедицина лишь часть айсберга, который при умелом управлении использования может стать полезным инструментом врачебного сообщества и эффективным источником медицинских решений. 

Прежде всего, уточним: термин «цифровизация» предполагает почти полное исключение человека из того или иного технологического процесса (например, когда смарт-система сама принимает звонки, обрабатывает их и направляет по различным каналам или когда робот сам управляет ходом анализа в лаборатории).

Ситуация, когда искусственный интеллект помогает человеку, выполняет роль ассистента, относится скорее к автоматизации, и это одна из вех на пути к цифровизации. В мире тратятся десятки миллиардов долларов на разработку эффективных IT-решений для здравоохранения. Вопрос в том, как сделать цифровую реальность действительно удобной, не усложнить, а облегчить процессы на пути лечения пациента и помочь врачу?

Единых мнений и подходов в решении IT-задач в здравоохранении нет. Предлагаем познакомиться с некоторыми мнениями экспертов, прозвучавшими в ходе пленарного заседания «Цифровизация здравоохранения. Новые возможности для врачей, пациентов, системы здравоохранения городов» XVIII Ассамблеи «Здоровая Москва», состоявшейся в начале 2020 года.

Анастасия Ракова, заместитель мэра Москвы в Правительстве Москвы по вопросам социального развития, представила собравшимся свое видение цифровизации московского здравоохранения:

«Нам нужны такие решения, которые помогали бы кратно улучшить ситуацию: реально, а не номинально высвободить врача и улучшить качество помощи пациенту. Не могу сказать, что они уже пришли к нам: вижу, как практики скептически улыбаются. Но у нас есть четкое видение того, что поможет достичь желанного „вау-эффекта“».

Вот, что, по мнению Анастасии Владимировны, приведет московское здравоохранение к цифровому успеху. Во-первых, цифровая среда: необходимо оснастить всех участников процесса компьютерами и базовыми системными продуктами, обязательно интегрированными между собой.

В этом направлении сделано уже очень много, учитывая, что Москва — единственный город, где есть своя отраслевая единая информационная система (по данным PwC). Во-вторых, нужны единые стандарты обмена данными, чтобы между федеральными, частными, медицинскими, социальными организациями была грамотная связь.

Разработка единых форматов данных и форм — это большая кропотливая работа, учитывая, что многие клиники стали решать задачу самостоятельно уже много лет назад. И следующий пункт — данные. Правильные, обрабатываемые, которые можно использовать.

По словам Анастасии Раковой, в настоящий момент в Москве практически все медицинские документы переведены в цифру, и это был адский труд:

«Уже десять лет идет работа, накоплен большой массив данных. Мы имеем сто миллионов протоколов врачей, только за 2019 год — двадцать пять миллионов лабораторных исследований в цифровом формате».

Затем важнейший элемент успешной цифровизации — качественные IT-продукты и решения, построенные не под одну группу, лабораторию, больницу, а масштабированные на весь город. Сейчас в Москве есть множество успешных кейсов, но все они не экстраполируются на всю систему, а значит, не полезны в данной конкретной работе. Чтобы получить хорошую разработку для всего города, нужен контакт с цифровым бизнесом и партнерские отношения.

Генеральный директор Яндекс в России Елена Бунина выразила взгляд представителей IT-сферы:

«В первый раз я познакомилась с машинным обучением в 2007 году, и тогда первым примером, где будут использоваться все smart-разработки, была медицина, только затем банковская сфера. Сейчас мы иначе к этому относимся, но в целом искусственный интеллект в здравоохранении — это естественно. Приведу пример с диагностикой и лечением рака: многие раковые опухоли, которые кажутся схожими, по-разному реагируют на препараты химиотерапии, и уже есть машина, которая анализирует молекулярные маркеры у больных лейкозом, чтобы назначить сразу адекватное лечение. Хорошо себя зарекомендовали нейросети и системы распознавания визуальных образов: потенциальный рак на снимках машины видят лучше, чем люди — но не всегда. Нужно, чтобы врач сверял свои результаты с машинными. Искусственный интеллект не может совсем заменить врача, но для государства это хорошая новость: нам нужны люди, никто не останется без работы».

Елена Бунина призналась, что IT-компаниям идти в медицину действительно страшнее, чем в другие сферы: очень высока цена ошибки, к тому же в медицине технологии всегда имеют отложенный эффект, результаты твоей работы будут видны не сразу. В этом смысле Анастасия Ракова была права, когда говорила, что не только само государство, но и IT-компании идут на контакт с осторожностью. Однако, поскольку обе стороны заинтересованы в сотрудничестве, у нас есть хорошая перспектива.

Руководитель федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения Михаил Мурашко выступил как стабилизатор темпов развития цифры в здравоохранении. Именно он руководит процессом регистрации зарубежных IT-продуктов для здравоохранения, так как отечественных аналогов пока нет, и именно Росздравнадзор часто является тем органом, который «задерживает» внедрение полезной технологии. Иногда развитие технологии даже опережает ее внедрение.

«Да, Росздравнадзор в некоторых случаях является органом, „тормозящим“ инновацию, потому что мы всегда опасаемся негативного эффекта. Эта сдержанность позволяет нам обезопасить пациента», — ответил Михаил Альбертович.

Главный вопрос для Росздравнадзора: как допустить искусственный интеллект в клиники, не допустив массированной ошибки для большого числа пациентов? На сегодняшний день создана рабочая группа, которая в тесном контакте с бизнес-сообществом формирует новые правила допуска информационных продуктов на российский рынок.

Простые продукты будут допускаться быстро, в течение одного месяца, а по наиболее сложным рассматривается вопрос предварительного согласования для последующего клинического наблюдения. Здесь будет особенно важна роль медицинского сообщества: без его участия риски цифровизации и автоматизации заметно возрастают.

В настоящий момент Росздравнадзор сосредоточился на вопросах контроля лекарственного обращения. Введена строгая система маркировки: каталоги, справочники, алгоритмы анализов становятся едины. Стандартизация позволяет связать все системы — а разве это не та же самая задача, что ставится для успешной цифровизации?

Дмитрий Песков, специальный представитель Президента по цифровому и технологическому развитию, акцентировал внимание на анализе вопроса «Что мешает цифровизации здравоохранения?».

«Наша страна выполняет работу двоечников, которым дали на дом дополнительное задание. Решаем задачи, которые должны были решить десять лет назад. Оцифровка, новый язык, справочники, электронные медицинские карты — это все новости 2010−2011 годов. С тех пор мы никуда не продвинулись: потеряли целое десятилетие. Да, есть отдельные проекты, но базовые задачи не решены. Нет серьезного диалога с врачами, не о стандартах и задачах, а на уровне того, как врачи на самом деле принимают решения», — говорил он в своем выступлении.

Также Дмтриий Песков рассказал, что при заполнении электронной медкарты, более гласной, прозрачной и проверяемой, врачи имеют склонность ставить другие, более «безопасные» диагнозы, чем при заполнении бумажных карт. Страх контроля со стороны коллег и самого искусственного интеллекта является барьером для цифровизации.

Другой барьер — «отраслевое проклятье»: мы находимся внутри отрасли и мыслим внутри нее, а цифра — более глобальное явление, если мы хотим иметь с ним дело, придется выйти за рамки здравоохранения и начать мыслить шире. Одной из вех в этом преодолении должен стать отказ от парадигмы «врач — пациент».

На самом деле тут работает другая сеть доверия, примерно такая: «пациент — врач — врач — врач — искусственный интеллект — подруга-журналист». На основании этой сети доверия пациент принимает решение пойти к врачу, выполняет или не выполняет его назначение. В ходе дискуссии возник резонный вопрос: есть ли у москвичей спрос на такую активную цифровизацию?

Дмитрий Песков на этот вопрос ответил так:

«Спроса нет, и люди очень боятся цифры — в том числе и из-за риска утечки данных. Это главный блокирующий фактор цифровой медицины. Для многих важнее не получить более точный диагноз, а оставить в тайне свои медицинские данные и не потерять работу. Если в какой-то момент мы преодолеем этот барьер, процесс пойдет активнее».

Анастасия Ракова оппонировала на основании реального опыта:

«Два дня назад мы создали на сайте новую услугу, и сегодня у нас уже одиннадцать тысяч запросов и пять тысяч открытых медицинских карт. Спрос идет за предложением, а защищать данные нужно сразу, в тот же момент, когда появляется новый сервис».

За 2019 год пять миллионов граждан воспользовались цифровой госуслугой доступа к медицинским документам. Принципы обращения с персональными данными, формирования больших данных лежат не только в плоскости медицины, и проблема гораздо шире. В ближайшее время должны быть утверждены базовые принципы в области цифровых данных — для всех сфер.

Богатым практическим опытом в цифровизации поделился Давид Рафаловский, исполнительный вицепрезидент ПАО «Сбербанк» и руководитель блока «Технологии». По его словам, сегодня все крупные компании на макроуровне инвестируют в одно и то же. Есть компании, которые говорят, есть те, которые делают, но это общий тренд.

Медицинская сфера, как и все остальные, не может жить так, чтобы данные хранились в столе: пора доверять облачным технологиям. Почему именно «облако»? Во-первых, это единственное адекватное решение для такого огромного массива данных. Во-вторых, потому что эта система универсальная, действующая для всех.

Это избавило компании от необходимости строить себе отдельный цифровой мир (а ведь задачи, которые ставятся и на городском, и на государственном уровне — это преемственность и открытость для интеграции). В переходе на цифру мы отстаем и от Европы, и от Азии, но наш рынок облачных технологий очень хорошо растет, заметил Рафаловский.

О безопасности цифровой среды и защите данных Рафаловский дал комментарий:

«Уже сейчас мы доверяем облакам наши платежи, кошельки и зарплаты. Финансовые системы — первые из всех по успешной борьбе с хакерами. Не нужно бояться искусственного интеллекта как чего-то непонятного. Это такой же инструмент, такая же технология, как любая другая».

Директор по инновациям и стратегии Royal Phillips Йерун Тас как иностранный эксперт выразил свой взгляд оптимистично:

«25 лет назад я работал в сити-банке, и нам говорили, что мы тратим время впустую, люди никогда не доверят свои деньги цифре. Но мы сделали то, что сделали: создали набор услуг, которые люди действительно захотели и теперь используют повсеместно. У вас в Москве есть интересный набор ингредиентов для создания нового цифрового пространства в здравоохранении: есть хорошие госпитали и клиники, высокий стандарт, разработки на хорошем уровне. Если все это объединить в умную сеть, все может получиться».

По мнению эксперта, не стоит беспокоиться, что спроса на цифровизацию нет: пациентам и врачам сложно желать того, чего они пока не видят и не пробовали. Ключ к спросу заключается в том, хорошо ли мы понимаем клиентов, как можем их правильно направить и оказать помощь.

Для успеха всех свершений нужно, чтобы пациент был вовлечен в процесс, мог сам управлять своим состоянием, мгновенно реагировать на изменения в состоянии, это особенно важно для пациентов с хроническими заболеваниями. Удаленный ультразвук, мгновенный запрос за ЭКГ, коррекция лечения в режиме реального времени и так далее — это услуги, которые точно будут востребованы, главное — брать и делать.

Однако и Йерун Тас, вслед за российскими экспертами, не считает, что будущее здравоохранения заключается в полноценной цифровизации, цифра не заменит врача, но будет его ассистентом:

«Робот, распознающий рак на снимках, не заменит радиолога. Но, возможно, заменит радиолога, который не вооружен технологиями».